Первооткрыватели (часть 3)

ГАЙФУЛЛИН САФИ.

 Так написано в протоко­ле допроса Сафи Гайфуллина, проходившего по делу Ю.Я. Розенфельда в качестве свидетеля 15 ноября 1934 г. а ещё он фи­гурирует в некоторых докумен­тах и публикациях как Софрон Иванович,родился в 1874 году в селе Мирзан Малмыжского уез­да Вятской губернии; образова­ние - низшее; холост, родствен­ники - неизвестно где... Золото, действительно, отняло поло­вину жизни Сафи Гайфуллина. Он и после смерти своего то­варища Бари Шафигуллина (Бориски) не прекратил охоты за золотом. И искал его еще мно­го лет, вступая в соглашение с купцами, неутомимо странствуя по колымской тайге и ее золо­тоносным речкам. В 1926 г. в Среднекане Гайфуллин нашел богатое золото. Но он скрыл его от Советской власти, не ука­зал открытых районов, припря­тал несколько килограммов зо­лота. Золото было конфискова­но у Сафи по закону. За скры­тие золотоносных районов и на­мытого золота он подлежал на­казанию. Но, приняв во внима­ние возраст Сафи и тяжелую его изыскательскую работу на Колыме, ему представили воз­можность на свободе доживать свой век... Много лет он про­жил на Оле, работал в хозчасти Ольского сельскохозяйственно­го комбината и сторожем поч­тового отделения. Умер Сафи Гайфуллин почти одновремен­но с Ю.Я. Розенфельдом - в 1940 году...

«После смерти Бориски, слух о найденном им золо­те, привлек внимание наибо­лее энергичных людей. В 1922 году в Олу прибыл ФИЛИПП РОМАНОВИЧ ПОЛИКАРПОВ (позже он стал служащим «Союззолота»). По пути, прой­денном Ю Я. Розенфельдом, он спустился на реку Буюнду. Повстречавшись с Гайфуллиным Сафием они вдвоем начали раз­ведку и поднялись на перевал между Буюндой и Среднеканом, вышли на Левый Среднекан. Отсутствие продуктов застави­ло их вернуться в Олу... В 1926 году Поликарпов, Гайфуллин, Канов и Бовыкин вновь спусти­лись на Среднекан в устье ру­чья Безымянного, таща за со­бой на лыжных санях продовольствие и инструменты. Со вскрытием реки начали рабо­ту и сразу же обнаружили бога­тое золото. Пробы по всей пло­щади давали богатые результа­ты. Однако продукты уже были съедены, пришлось на постро­енной ими лодке сплавляться в поселок Сеймчан и выезжать в Олу. Средств на дальнейшие работы не было. Артель снаря­дила Поликарпова в Охотск для переговоров с уполномоченным о разработке открытых золото­носных площадей. Переговоры кончились для Поликарпова за­ключением в тюрьму и в даль­нейшем подписке о невыезде на «материк». В начале 1927 г. Поликарпов вновь организовал артель. Прибыв на место, ар­тель начала хищническую до­бычу. Пласта не оказалось - зо­лото было «кочковое» с содер­жанием в лотке от 0 до 12 золотинок. Проработав до нояб­ря Поликарпов и Степанов, пос­тавив десять заявочных столбов, выехали в Олу, где встре­тились с уполномоченным АКО (Акционерное Камчатское общество) и «Союззолота» Лежавой-Мюратом. По доро­ге в Охотск было заключено со­глашение о передаче приис­ков в «Союззолото». По приез­де з Охотск приискателей все население было поднято на но­ги, так как привезенное золо­то говорило само за себя... 26 сентября 1928 года предста­вители приискового управле­ния «Союззолото» прибыли в Среднекан, где в то время находилось 25 «хищников», произ­водивших работу в долине клю­ча Безымянного... Работало несколько артелей. Часть золо­та была сдана в «Союззолото», однако сказать, сколько выработали «хищники», совершен­но невозможно. Работали они с 4 часов утра до 8 часов вечера. Промывка золота велась лотками... 9 октября 1928 года во владение приисками вступила администрация «Союззолота», и дальнейшие работы на при­исках производились уже ста­рателями под присмотром...» (И.Ф. Молодых. «К материалам по вопросу снабжения Верхне-Колымского приискового района «Союззолото». Иркутск, 1930 г.)

 КАНОВ МИХАИЛ ИЛЬИЧ.

 Не менее интересная лич­ность из вышеупомянутых зо­лотоискателей - родился в 1878 г. в г. Алатырь, Чувашия. Выступая, как свидетель по де­лу Ю.Я. Розенфельда он пока­зывал: «С 1907 г. по 1909 г. рабо­тал с Сафием в Амгуни (приис­ки в Хабаровском крае). С 1909 г. работал в Охотске с татаринами Барием и Сафием. В 1912 г. нас заинтересовало Охотское побережье, мы решили пое­хать в Тауск. В Тауске разведку не так как торопились в Анадырь. Но в Тауске по нашим соображениям места по золоту должны быть большие. Пробыли здесь пять дней, и вы­ехали в Олу, где в течение трех дней занимались поиском золо­та. В январе 1913 г. встретились в Ямске с горным инженером Розенфельдом... С 1913 г. мы вместе с Розенфельдом зани­мались исследованием горных богатств Охотского побережья. В 1916 г. Розенфельд выехал на «материк» в Ленинград (тог­да Петроград. И. П.) - в горное управление - и увез с собой все образчики к золоту...

В 1917 году меня взяли на военную службу, я выехал во Владивосток. Был зачислен в Шкотово в 275 дружину. Во Владивостоке вновь встретил­ся с Розенфельдом. Он похло­потал, чтобы меня со службы уволили, и я был освобожден от службы. Во Владивостоке тогда были англичане. Розенфельд сказал, что наши места, где мы ходили, англичане покупают и хотят посмотреть... Потом я уе­хал на Байкал, полтора месяца проработал в Сретенске, и здесь в 1917 году вновь встретился с Розенфельдом. Розенфельд уехал во Владивосток, а мы с Тобоевым отправились в Ямск. С Розенфельдом переписывал­ся до 1924 года...»

В 1924 году Михаил Канов стал председателем Ямского ревкома, а спустя два года вмес­те с новой группой старателей прибыл в Среднекан, где в ус­тье ключа Безымянного обнару­жил богатое золото. В 1928 г. он уже работал служащим прииско­вой конторы «Союззолото». О его судьбе упоминает учитель­ница Софья Коробова в статье «Тропой добра», опубликован­ной в «Магаданской правде» 10 июля 1996 г. «...Мы только год живем в этом интернате, в новом поселке со старым на­званием Ямск. А до этого жили значительно ближе к верховьям р. Ямы, на яру. Интернат был расположен в доме золотопро­мышленника Михаила Канова: светлом, просторном, выстро­енном на возвышенном мес­те. Сам Канов утонул в поло­водье вместе с родственником Трофимом, а через год умерла и его жена...».

В те же далекие 30-е го­ды на Колыме еще раз вспом­нили о Бориске. Во время горноподготовительных работ эк­скаватор случайно извлек его труп. В.И. Шевцов, работавший в 1939 г. участковым геологом прииска «Борискин» вспомина­ет: «...Вечная мерзлота сохра­нила тело человека. Кусок бре­зента развернули, показались кожаные штаны, сшитые с по­мощью крепких оленьих жилок. Пуговицы красно-медные, с ордами, штампованные, потер­тые. Ноги голые, без обуви... Всех волновал вопрос: Бориска это или нет? И мы с нетерпени­ем ждали прихода врача... Врач стал колдовать около мертвого, а мы вытянули шеи, смотрели на него. «Судя по строению ли­ца черепной коробки, этот чело­век относится к монгольской ра­се», - наконец нарушил тишину эскулап... «Бориска, Бориска!» - зашелестело в толпе...»

Видел вырытый экскавато­ром труп Бориски и писатель Борис Сергеевич Русанов. «Уз­нав об этом проездом в посел­ке Стрелка, - вспоминал он, - я, свернув в Среднекан, застал у его гроба, сколоченного из гру­бых плах, рабочих и служащих прииска «Борискин», названно­го в честь Шафигуллина. Гроб был отнесен за контур россы­пи и захоронен снова на склоне горы. Мне запомнилось сильно почерневшее, очень худое ли­цо, высокий рост, могучие пле­чи, и большие, заскорузлые руки - руки старателя, открыв­шего первое колымское золо­то. Даже вышитая рубашка и шаровары не были тронуты в вечно - мерзлой колымской зем­ле...»,

В 1982 году поиском пере­захороненного тела Бориски занимался сеймчанский гео­лог А.М. Авдеев, приехав­шим на Колыму в 1938 г. Но, к сожалению, безрезультатно. Колымская земля до сих пор хранит эту тайну...

А эта информация о золо­те, надеюсь, будет не менее ин­тересной, чем всё прочитанное выше. Правда мне пришлось «засекретить» источники её по­лучения, в виду того, что неко­торые недобросовестные ис­следователи и журналисты не­редко, «черпая» что-то инте­ресное из чужих «трудов», вы­дают его за свои достижения, ссылаясь на источник...

«Первые сведения о золо­тоносности нашего северного края поступили еще в середи­не 19-го века, когда охотский аг­роном А. Ленже открыл россы­пи в бассейне реки Ульи. Это повлекло за собой постепенное продвижение на север вдоль Охотского побережья людей, на свой страх и риск проводивших поиски новых россыпей. Золото ими было найдено, хотя и в не­больших количествах, во мно­гих местах. Эти находки заинте­ресовали министерство земле­делия и государственных иму-ществ, и в 1895 году оно орга­низовало Охотско-Камчатскую экспедицию К.И. Богдановича. Участники экспедиции обнару­жили россыпи золота в бассей­не реки Лантарь. Это были пер­вые месторождения, эксплуати­ровавшиеся на Северо-Востоке страны». («Полезные ископае­мые Северо-Востока. Научно-популярные очерки»...)

«В мае 1901 года исклю­чительное право на развед­ку и добычу золота в Охотском крае по р. Яне с притоками по­лучил английский подданный П.Ш. Дуглас, организовавший здесь две геологопоисковые экспедиции... Разведочные ра­боты велись до 1909 года. Был организован прииск, на кото­ром работало 150 человек. Не найдя крупных промышлен­ных месторождений золота ка­питалист прекратил эксплуата­цию участка. В 1914 году нача­лась разработка золотых мес­торождений в районе Охотска кампанией «Торговый дом П.П. Кольцов, В.А. Фогельман и К⁰». За 1915-17 гг. на охотских золо­тых приисках было добыто 25,8 пудов учтенного золота. Работа на приисках носила сезонный характер. Ежегодно на ольские прииски приезжало около 1000 рабочих, к концу навигации возвращавшихся на «материк». (... «Становление Советской влас­ти и борьба с иностранной эк­спансией на Северо-Востоке СССР (1917-1920 гг.)»...).

«В 1913 г. Россия занима­ла по добыче золота (60,7 тон­ны) первое место в Европе и четвертое в мире, по запа­сам в открытых месторожде­ниях не имела ни одного конку­рента, за исключением Южно-Африканского Союза...

В начале 20~го столетия в золотодобывающей промыш­ленности России было занято от 88 до 91 тысячи рабочих, до­быча золота производилась на 1900-2000 приисках, абсолют­ное большинство которых пред­ставляло полукустарные пред­приятия. Около 60% золота пос­тупало в государственные золо­тые кассы от вольных золото­искателей-старателей, которые от случая к случаю не упускали возможности заняться и конт­рабандой золота. Значительная часть золота утекала за гра­ницу - в Маньчжурию, Китай, Иран, Турцию....» (... «Рассказы о золоте»...).

А за 1914-1919 гг. одним Фогельманом было добыто зо­лота на реке Гусинке на два миллиона долларов; общий итог добычи на реке Гусинке, включая мелких золотопро­мышленников и старателей, к концу 1922 года составил свы­ше пяти миллионов долларов, а во всем этом районе – более 44   миллионов  долларов.   ( «Советская Колыма»...)

«На август 1929 года в Верхне-Колымской прииско­вой конторе «Союззолото» имелось три прииска: 1. В ус­тье ручья Безымянного на ре­ке Среднекане в 15 км от ре­ки Колымы, при стане кон­торы. Известен под име­нем «Среднеканского» при­иска. 2. «Борискинский» при­иск, также на левом берегу реки Среднекана, в 10 км от Колымы, работает девять ар­телей. 3. Прииск «Утиный» на реке Утиной, впадающей в Колыму справа в 106 км выше реки Среднекана. Открыт в на­чале июля 1929 года. Работает одна артель... На 15 августа 1929 г. имелось зарегистриро­ванных старательских артелей всего 13, из которых три арте­ли распались...» (... «К мате­риалам по вопросу снабжения Верхне-Колымского приисково­го района «Союззолото»...)

«Добыча золота по годам распределяется таким обра­зом: в 1928-1929 гг. - 51 кг, в 1929-1930 гг -384 кг, в 1930 г

- 485 кг. На 1931 г программа намечена в 2000 кг... Главным образом идет разработка рос­сыпного золота. По россыпно­му золоту такие показатели: на «Утином» - 16 граммов на 1  кубометр,   в   «Среднекане» - от 10 до 12 граммов. Рудное золото открыто в 35 верс­тах от Геологического до Борискино, где находится жи­ла. Золото обходится доволь­но дешево, например, на при­иске «Борискинском» - 1,68 руб. грамм, на Первомайском ключе - 1,66 руб. грамм... Средняя зарплата старате­ля ~ 333 руб. в месяц или 9,75 руб. в день. Но быва­ет время, когда старатели в день получают от 100 до 300 рублей...» (Характеристика Сеймчанского района Якутской АССР» (сведения представлены председате­лем Сеймчанского РИКа тов. Кочневым)

 

 Газета «Регион» № 27, 28

От 9 августа 2012 г.