ПРАВИЛА ПОЛЬЗОВАНИЯ  ПЛАНЫ ОТЧЕТЫ

       

РЕЖИМ РАБОТЫ    УСЛУГИ    ДОКУМЕНТЫ

Главная СРЕДНЕКАНСКИЙ РАЙОН… ИЗ ИСТОРИИ…

Врача святое ремесло

«Я, бывший военный летчик Тюрин Петр Иванович, 28 февраля 1943 года выполнял задание правительства, при плохой погоде, из-за неисправности самолета потерпел аварию — врезался в гору. Скорость истребителя была 440 км час. Самолет взорвался. Не знаю каким чудом остался жив. У меня были переломаны ноги. Вывернуты ступни. Сильный удар в грудную клетку затруднял дыхание. Контузило в голову, пробило лоб выше правого глаза. После аварии надолго потерял память.

Первую помощь мне оказали в Уэлькале. Потом перевезли в Сеймчан. Лечили здесь меня Зверев и женщина— врач по имени Ревекка. В Сеймчане лежал месяца два. Благодаря местным врачам, их умелой помощи в самый трудный период моего ранения я выжил и стал летать.

Помогите  найти  этих  врачей.

Прочитав письмо бывшего летчика, я был потрясен его мужеством, волей, тягой к жизни, стремлением не расстаться с небом.

Но как ему помочь? С чего начать? Ведь он не называет имени Зверева и фамилии Ревекки.

Я решил опросить старожилов. Обратился к одному, другому. Никто не знает ни Зверева, ни Ревекку, ни других врачей сеймчанской больницы тех лет. В. Н. Назарова направила меня к А. И. Кирчаевой. Александра Ивановна сказала, что она слышала о Звереве и Ревекке, но фамилии последней не помнит. Но зато она дала адрес С. И. Авилова, живущего в Москве, который, по ее мнению, может знать кого-то из врачей тех лет.

Пока шла переписка, я решил познакомиться с подшивками местных газет военного времени. И вот, листая пожелтевшие листы «Металл—Родине», в одном из номеров обратил внимание на репортаж «Врач Рубина». Прочитав его, узнал, что Рубина и есть та самая Ревекка Григорьевна, хирург Сеймчанской больницы 1942 —1945гг. Да, это была та, которую я искал. Но где она сейчас? Жива ли?

В репортаже говорилось, что Ревекка Григорьевна окончила Днепропетровский медицинский институт, и по направлению поехала на Север.

Пишу в Днепропетровск, в медицинский институт, прошу помочь отыскать   следы его выпускницы   1938— 1939 гг.Но ответ, присланный 4   ноября1981 года, огорчил:

— На ваше письмо сообщаем, что Днепропетровский медицинский ин­ститут не может помочь в розыске Рубиной Р. Г., в связи с тем, что довоен­ный архив не сохранился».

Почти одновременно приходит письмо от Авилова с адресом одного из работников Сеймчанской больницы. Это Гейер Андрей Михайлович, живет в Алма-Ате. Пишу ему. И вот 6 января1982 года   получаю ответ:

«Зверев Василий Михайлович умер в 1952 году, а врач Ревекка Григорь­евна Рубина живет здесь, в Алма-Ате».

Это была большая удача, ведь с начала поиска прошло всего шесть ме­сяцев.

Между нами завязалась переписка. Письмо, второе, третье...

«На Колыму я приехала в мае 1939 года, — сообщает Р. Г. Рубина, — пос­ле окончания мединститута. Получив назначение в Дальстрой, прибыла в Магадан. Здесь дали направление в Юго-Западное горнопромышленное управление, на прииск 3-ей пятилетки, заведующей врачебным участком.

В начале 1941 года меня переводят главным врачом в поселок Сеймчан, в 1943-ем дополнительно назначают на­чальником санчасти ЮЗГПУ. Работы прибавилось.

В конце 1942 начала действовать воз­душная трасса. В Сеймчане разместил­ся 3-й авиаполк. Нам вменили в обязан­ность лечить его личный состав.

Когда началась война, написала ра­порт — на фронт. Но получила ответ. Вы, лейтенант, и здесь на фронте. Лечи­те военных, а надо будет на передо­вую — вызовем».

Условия для работы тогда были тяжелые. Больница располагалась в небольшом домике. Ревекке Григорь­евне пришлось заниматься строитель­ством новых помещений, так как ста­рые не отвечали никаким требованиям. Операционная была самая прими­тивная. Чтоб как-то утеплить и поддер­живать чистоту, пришлось обтянуть стены пленкой. Пол и потолок законо­патить и выкрасить в несколько слоев масляной краской. Когда внезапно от­ключалось электричество, для освеще­ния операционной использовали автомобильные фары. Остро ощущался недостаток медикаментов, белья, пред­метов ухода, стерильных материалов. Это были трудности военного времени, и медперсонал делал все возможное и невозможное, чтобы облегчить стра­дания больных.

«Хотя и прошло более 40 лет, — пишет Ревекка Григорьевна, — хорошо помню некоторых больных и раненых летчиков, которых мне и Василию Ми­хайловичу пришлось оперировать и буквально возвращать с того света: ка­питан Александр Мокин, капитан Ано­хин, Батищев, Чулахов... После катаст­рофы лечили майора Ершова, он ле­жал с переломом позвоночника и ноги. Мы вернули его в строй, и он стал ле­тать.

С 1 февраля по 10 октября 1943 года у меня лечился тяжелобольной капитан Л. И. Косогоров. Леонид Ива­нович потом нам рассказывал, что самолетом, в котором он был штурманом, управлял подполковник Вязников. На взлете и на небольшой высоте машина потеряла скорость, упала на нос. Ко­мандир остался цел, а Косогоров в своей «моссельпроме», так он называл кабину штурмана, ударился...

Перед тем как попасть к нам, Лео­нид Иванович два месяца лежал в сан­части в Анадыре. Туда за ним вылета­ли хирург В. М. Зверев и медбрат Гвинжелия, которые доставили Косогорова в Сеймчан в тяжелом состоянии. У него был множественный перелом костей таза, осложненный остеомиели­том, сепсис [заражение крови], пере­лом костей голени».

Пять месяцев шла борьба за жизнь Леонида Ивановича, борьба с остео­миелитом, с заражением крови, с пе­реломами костей. Весь забинтованный, в лубках, в пролежнях. Во многих ме­стах открылись свищи. Какое же боль­шое количество операций пришлось ему перенести. Его тело стало повышено реагировать на любую боль, даже совершенно незначительную.

Мы старались сделать каждую пе­ревязку как можно безболезненней. Вводили наркотики, но он все равно сильно кричал. Часто просил пристре­лить его. Эти крики и вспоминает лет­чик Тюрин.

Потом, когда ему стало лучше, я сопровождала Леонида Ивановича в Красноярск. Он уже мог понемногу опираться на костыли.

Однажды, уже после победы над Японией, я шла по улице Сеймчана. Навстречу мне легкой походкой двигал­ся высокий, стройный, красивый и мо­лодой военный в авиационной форме. Проходя мимо, он поздоровался. Я машинально ему ответила и пошла дальше.

— Простите, Ревекка Григорьевна, вы не узнаете меня! — обратился офи­цер.

Я остановилась. Пристально вгляды­ваюсь в худощавое молодое лицо. Что-то знакомое было в нем. Задумалась. Определенно где-то его видела. И голос знакомый...

— Я Косогоров. Помните! Василий Михайлович часто мне говорил, что я буду ходить, летать и даже танцевать! Вот и приглашаю Вас на первое танго в нашем клубе.

Вечером, как обычно, в клубе играла музыка. Было многолюдно. Пары кружились в волнах «Голубого Дуная». Я осмотрелось. Ко мне подошли врачи, среди которых был и Зверев. Зазвуча­ло «Аргентинское танго». И тут я уви­дела офицера-летчика. На его груди сверкали ордена. Он направился ко мне.

Легко и плавно, словно у него ни­когда не было таких тяжелых травм, Леонид Иванович танцевал танго. По залу пронесся легкий ветерок шепота, мы остались одни... Это танго мне по­казалось сном: так легко и непринуж­денно летчик выводил па.

Когда музыка смолкла, раздались бурные аплодисменты. Хлопали долго, азартно, радостно. У меня текли слезы, а в углу на стуле плакал Василий Ми­хайлович. Плечи его тряслись, но он не стеснялся своих слез. Возможно, в ду­ше он не верил, что Косогоров будет ходить. Но его руки, руки хирурга, знания, любовь к людям сделали не­возможное. Они просто вырвали чело­века из лап смерти».

Мне удалось найти приказ началь­ника Сеймчанского авиагородка пол­ковника Скоробогатова.

ПРИКАЗ № 177

27.10.45 ППС 78727-В

В течение всего времени пребыва­ния вверенной мне части в Сеймчане, т. е. с 1942 года по настоящее время, медицинские работники поселка Н. Сеймчан оказывали всемерную по­мощь всему личному составу авиагар­низона, членам их семей, а также прибывшим военнослужащим из дру­гих частей специально для лечения.

Наши больные всегда получали вни­мательное и чуткое отношение и вы­сокоэффективное лечгние. В результа­те медицинские работники Н. сеймчанского медучастка и больницы сохранили многим из личного состава здоровье и намного сократили число потерь трудодней, что способствовало выполнению боевого задания вверен­ной мне авиачасти в тяжелые годы Великой Отечественной войны.

Учитывая вышеуказанное, ПРИКА­ЗЫВАЮ:

за высококвалифицированную меди­цинскую помощь в течение, трех лет, оказываемую личному составу вверен­ной мне авиачасти, объявить благодар­ность:

1.  Заведующей  больницей —  Рубиной   Ревекке   Григорьевне.

2.  Хирургу — Звереву Василию Ми­хайловичу.

3.  Терапевту   —   Соломинскому   Бо­рису   Лазаревичу.

4.  Заведующей    аптекой  —  Коренковой Полине Васильевне.

5.  Заведующему  зубопротезным  ка­бинетом   —   Поляк   Марку   Яковлевичу.

6.  Заведующей  больницей  ЮГЛАГ—Мансуровой   Тамаре   Владимировне.

Кроме того, в отношении врача Рубиной Р. Г. и врача Зверева В. М. воз­буждаю ходатайство перед командова­нием о награждении».

И вскоре капитану медицинской службы Р. Г. Рубимой и В. М. Звереву были вручены медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг». Удостоверения подписал генерал-лейтенант авиации начальник авиатрассы Красноярск — Уэлькаль Марк Иванович Шевелев.

...Годы идут своим чередом. Сме­нились врачи в Сеймчанской больнице. Умер хирург В. М. Зверев, на пенсии врач Р. Г. Рубина. Но помнят их те, ко­му они спасли жизнь. Вот предо мной письмо из Ростова-на-Дону от бывшего военного летчика 3-го ПАП Федора Васильевича Тимшина. Он прислал фо­тографии, на которых запечатлены летчики и врачи. В письме есть такие слова: «Высылаю вам фото хирурга Зверева. Он мне вырезал аппендицит. Это был гений в хирургии, многих без­надежно больных поставил на ноги. Помню штурмана капитана Косогорова и летчика Петю Тюрина. Их врачи собрали по кусочкам.

Когда в поселке разразилась цинга, сказывалась нехватка продуктов и ви­таминов, Зверев предложил радикаль­ное средство против нее, ранее непри­меняемое. Это был отвар стланика. Каждый должен был утром выпивать кружку этого неприятного напитка. Этот метод позволил быстро поднять больных, а для здоровых являлся профилактической мерой. С тех пор в Сеймчане никто цингой не болел».

Слова Федора Васильевича Тимши­на перекликаются с воспоминаниями Р. Г. Рубиной:

«Василий Михайлович был замеча­тельный человек, для меня отцом и учителем. Работал он в Ленинграде, в клинике профессора Гирчалова. Васи­лий Михайлович готовил докторскую диссертацию. Семья у него была не­большая: жена и сын жены.

Я, как губка, впитывала его школу, клиническое мышление, все азы, ко­торые были нужны мне, молодому хи­рургу. Каждую проведенную операцию он тщательно описывал в особом журнале».

И нынешнее поколение сеймчанских врачей, по первому сигналу, днем и ночью, как в военные годы, готовы прийти на помощь человеку, попавше­му в беду. Валентина Николаевна На­зарова, Валентина Михайловна Егорова, Нина Ивановна Голубчик, Раиса Прокопьевна Запорожец, Ахмет Хасанович Сахибгоряев и многие другие врачи, медсестры, санитары продолжают тра­диции тех, кто стоял у истоков народ­ного здравоохранения на Колыме.

В   1983   году       из   тайги   в   Сеймчан был перенесен прах погибших летчиков из экипажа, которым командовал капи­тан   А.   Ф.   Охапкин. Об   этом   писала «Новая   Колыма». Но  мало кто  знает, что непосредственное участие в этой, операции принимала Валентина Николаевна    Назарова.

Она сама проделала большую работу. Преодолевала болото нагаинской тайги, валуны, завалы, укусы комаров и оводов. Руками снимала дерн и ножом вскрывала мерзлый грунт, извлекая из Iземли останки погибших. Установила их возраст, пол. Ее данные были подтверждены документами, присланными из архива и полученными от родственников.

Валентина Николаевна помогала мне в поиске документов летчика Тюрина, в розыске штурмана Б. 3. Сопруненко, который родился в том же городе, где она жила — Коммунарске. Я обращался к ней в любое время и всегда находил поддержку. А поиск был трудный — по Тюрину длился два года, по Сопруненко продолжается по сей день.

И сейчас, в год 40-летия Победы над ненавистным врагом человечества, хочется от всей души поблагодарить всех работников Сеймчанской больницы, и ветеранов, и молодых, которые зорко стоят на страже самого бесцен­ного нашего достояния — здоровья людей.

В.   МАТВЕЕВ, работник  авиапредприятия.

Новая Колыма от 8 марта 1985 года

 

  • О НАШЕЙ БИБЛИОТЕКЕ
  • СРЕДНЕКАНСКИЙ РАЙОН В ЛИЦАХ И ФАКТАХ
  • СОВЕТУЕМ ПРОЧИТАТЬ
  • ПО КУРСУ НОВЫЕ КНИГИ
  • ПОЛЕЗНО ЗНАТЬ
  • ДЕВОЧКАМ И МАЛЬЧИКАМ, А ТАКЖЕ ИХ РОДИТЕЛЯМ
  • НЕЗАВИСИМАЯ ОЦЕНКА КАЧЕСТВА ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ УСЛУГ
  • Поиск
Труженики Сеймчана Зримый образ Сеймчана Аляска - Сибирь Сеймчанцы - участники ВОВ Хронограф Запечатленная Колыма Каньон Сеймчанские литераторы Сеймчанские мастерицы Юбилей Магаданской области

Рассылка


ГОСТЕВАЯ КНИГА

ИНФОРМАЦИОННЫЕ РЕСУРСЫ

   

Учредитель: Управление социальной политики Администрации Среднеканского городского округа

Сеймчан Gismeteo

686160, Магаданская область, Среднеканский район, п. Сеймчан,            

пер. Клубный, 9/11

+7 (41347) 9 - 43 - 57

email: bibka-seymchan@rambler.ru